Записки геолога-нефтяника. Запись №7.

     «Ты где был все эти четыре часа, что делал?» - с нотами недовольства в голосе, но с улыбкой на лице спросил меня Дима. «В кернохранилище ездил на экскурсию» - спешно ответил я и протянул руку новому жильцу.

  - Здорово, Ришат Салимов – старший в комнате – намереваясь пошутить, я старался выглядеть как можно серьёзнее.

  - Здравствуй Салимов Ришат, я Марат, просто Марат – новый в комнате – так же в шуточной манере поприветствовал меня новенький.

     Марат тоже как и Дима из Башкирии, вахтовик, приехал сегодня утром. Во всём белом, начиная с бейсболки с логотипом хоккейного клуба Салават Юлаев и заканчивая туфлями, он вальяжно (несмотря на допрос) сидел на стуле, отвечая на наши вопросы и задавая собственные нам.

     Весь обеденный перерыв мы знакомились друг с другом, после чего пошли работать – я с Маратом в офис, Дима в учебный класс готовиться к сдаче экзаменов. Ещё на улице нас перехватил Вадим – «Ришат, Марат, вы идёте в лабораторию на лекцию, а ты Дима идёшь готовиться к тесту». Открыв дверь в лабораторию, я обнаружил там лучшего геолога 2012 года – Сергей сидел в шикарном кожаном кресле (а как иначе, он ведь лучший) и что-то писал. Он будет сегодня нас обучать. Геологический разрез Нижневартовского свода, отличие песчаников от алевролитов, характерные особенности встречаемых здесь горных пород, принцип действия люминоскопа, работа с микроскопом – все, что объяснял наш сегодняшний учитель, было мне знакомо, это не могло не радовать. Через час к нам присоединился Дима, и мы отправились в вагончик-станцию, лекция продолжится там. В станции было три отсека – место, где можно было поспать, место, где можно было поесть и непосредственно рабочий отсек. Вагончик был маленький, вчетвером мы кое-как там уместились. В тот момент я даже не подозревал – насколько мне придётся породниться с этим некомфортным помещением в будущем. В рабочем отсеке ознакомились с прибором «Хроматограф-Рубин» и генератором водорода, который Серёга в шутку, а может и нет, назвал маленькой атомной бомбой. После полуторачасового знакомства с устройствами нас отпустили в общагу – лекция на сегодня закончилась.

     Вечером втроем пошли в спортзал, атлет Дима в тренажёрку, я с Маратом играть в футбол. Играл я с азартом, с удовольствием, не жалея ни сил, ни мяча, ни свои поношенные кроссовки. К концу занятий Дмитрий Шварцнегерович не чувствовал рук, я не чувствовал ног, а ноги Марата чувствовали всё – за неимением спортивной обуви (белые туфли и футбол вещи несовместимые) он играл босиком. После бани уснули быстро и рано, на часах было 23:00.

     К девяти часам следующего утра уже стояли у двери в лабораторию ГТИ. Сергей явно куда-то торопился, и действительно, его вызвали на месторождение. Дав нам задание по пройденному вчера материалу, Балубуев с папкой в руке исчез из комнаты. Дима, как более опытный и делавший ранее подобную работу начал первым, я за ним, потом Марат. Вот она работа, вот оно эмпирическое воплощение той теории, которую я впитывал в себя на протяжении четырёх насыщенных университетских лет. Наша задача состояла в следующем – на столе располагалось 18 пакетиков со шламом, отобранном через каждые 10 метров, нужно было провести люминесцентно-битумологический анализ шлама, его макро и микроописание, заполнить так называемую глубинку и определить в конечном итоге – на какой глубине вскрыт продуктивный пласт. Все работы я выполнял с удовольствием, не торопясь, наслаждался моментом. И даже внезапно нахлынувший поток вопросов со стороны жителей Башкирии не мог испортить моего приподнятого настроения. Словно хищники, вцепившиеся в глотку своей добыче и нежелающие отпускать её, Дима и Марат начали оживленно спрашивать – а у тебя есть девушка? а ты пил пиво, а водку? а ты курил травку какую-нибудь? в драках уличных участвовал? и так далее. Я отвечал им непринужденно и вместе с тем отстраненно – нет, да, ага, ммм – около одного процента внимания было обращено на их «а, ты, а, ты?», меня больше занимал процесс моей работы. Но всё же кое-что меня в них поразило – они проанализировали мои ответы (хотя должны были анализировать люминесценцию битумоидов) и оба, как один подытожили – «Ришат, ты мечта моих родителей». Ближе к обеду задание было выполнено, сидели, ждали Сергея, тот позвонил, сказал, что сегодня уже не придёт, завтра всё проверит.

     В 14:00 я сидел в офисе (ребята готовились к экзаменам), Вадим начал разговор – «Ришат, завтра в 16:00 ты едешь на вахту в Уренгой, вот тебе допуск на месторождение, вот твой командировочный». Я как мог сохранял каменным, непроницаемым лицо, но внутри всё завертелось, закрутилось, затрепетало. «Какая ещё вахта, какой Уренгой, я же практикант?!» - телепатически сигналы от моей головы направлялись в голову Вадиму. Его антенна сигналов моих не принимала. Я тоже мало чего воспринимал из того, что он мне говорил, смог разобрать лишь две вещи – «не ожидали, что так лихо сдашь экзамены» и «редко отправляем на вахту практикантов, будь осторожнее там». Медленно, медленно, так же как Гена водит свои Ниву, побрел в общежитие; посмотрел в интернете месторасположение п. Уренгой и не поверил увиденному – 1043 км. от Когалыма. Решил прилечь успокоиться, уснул. Приход ребят разбудил меня около половины четвертого. Я уже хотел поделиться с ними новостью, но Дима опередил меня – «Похоже, Ришат, мы вместе едем на вахту». Пусть не на много, но тяжесть мыслей, после слов Димы, стала спадать. Ещё одну замечательную новость сообщил Марат – «Альберт разрешил нам съездить в город, купить там продуктов всяких, прогуляться, пофотографироваться». Предстоящая вахта и всё, что с ней связано, сразу отошло на второй план, уж сильно мне хотелось сфотографировать знаменитую нефтяную каплю, церковь, мечеть и много всего другого, что «напичкано в Когалыме на каждом шагу».